И вот подошёл тот день, когда стало понятно - дома сидеть больше нельзя, а ехать далеко - некогда. Что ж теперь делать? Наши планы по поездке в Аризону сократились с шести дней до пяти, потом - до четырёх, потом - совсем... Осталось только - не пойти на работу в понедельник и поехать в "наши", "местные" горы - в Сьерру Неваду. Ехать - недалеко, вёрст 600 в каждую сторону.

Планы - ничего конкретного. Поедем на север по шоссе 395, может быть - до Биг Пайн, может быть - до Бишопа, может быть - до Мамонта... С ночёвкой определимся на месте - может быть, на White Mountain Road, может быть - около Мамонта, может быть - около June Lake. Потом поедем... куда-нибудь ещё. Отсутствие деталей в планировании прекрасно компенсируется уверенностью в конечном исходе - мы ПОЕДЕМ, мы ЗАНОЧУЕМ. Куда мы денемся...

Так, одним чудесным, ранним и очень тёмным утром в субботу мы сближаемся к выходу с Интерстейта 15 к северу от Эскондидо. "Мы" - это Мэтт и Тао и маленькая собачка Фрости в их "новом" Гелендевагене, Джордан без собачки в его "новом" Лексусе GX470 (модель, известная во всём остальном мире как Прадо), и я с большой собачкой Джулем в моём "новом" Рейндж-Ровере.

В 400 метрах от выхода с шоссе наш прогресс прекращается совершенно феерическим образом.

Мы находим друг друга с помощью коротковолновых радиостанций, в пределах метрах 200-300 друг от друга. Кто-то что-то сделал ужасное на дороге, и полицейские не нашли ничего лучшего, чем совсем, полностью перекрыть все четыре полосы фривея. Даже в 6 утра это создаёт чудовищную пробку - первому из нас, Джордану, заняло около часа, чтобы просто выйти с шоссе. Последний - Мэтт - покидает шоссе ещё через полчаса.

Вот ведь блин.

Собираемся вместе через несколько километров по огородным дорогам, и выпускаем собак ненадолго. Собаки, естественно, обратно не хотят. Тем временем мы проверяем качество радиосвязи на всех доступных нам диапазонах - от 28 до 440 МГц. Загоняем собак и возвращаемся на шоссе.

Через два часа останавливаемся на большой заправке Пайлот в Хесперии - там... дует. Дует так, что глаза забивает пылью за секунды.

Дуть будет всю поездку. Ветер - сильный в "корму", что приятно. Ровер болтается немного из стороны в сторону, но едет легко и непринуждённо. Видимость улучшается около Иньокёрна, километров через 150. Мы останавливаемся заправиться и дать собакам погулять в парке в Лоун Пайн, и прибываем в Convict Lake часа в четыре пополудни.

Барышня на телефоне в Convict Lake Resort делится со мной информацией о наличии свободных мест в кемпинге (который принадлежит Forest Service и к "курорту" не относится). Мы быстро находим себе подходящее место для стоянки; некоторая проблема в том, что все мы планируем ночевать в машинах, а на подъезде горизонтального места хватит только на одну. Мы пользуемся преимуществом в полном приводе и большом дорожном просвете, протискиваемся между медведеупорным ящиком для еды, костровищем и столом, и заталкиваем Лексус и Рендж Ровер на место для палатки.

Приходит сторож кемпинга, и не сразу въезжает в расстановку предметов на стоянке. Замечает строго, что не положено - но оргвыводов не делает.

Метрах в десяти от нашей стоянки - семья оленей (рогатый папа, мама и два оленёнка). На нас поглядывают, но не уходят, несмотря на собак. В кемпинге я первый раз вижу такое (для Forest Service) - горшок со смывом, кран с проточной водой, и зеркало на стене. Типа, чтобы помада и шляпка сидели ровно.

Отправляемся в непродолжительный пеший поход вокруг озера, и на тропе встречаем друзей - Андрея и Наташу - и обещаем встретиться на, во время или после ужина.

Встречаемся-таки, на нашей стоянке, и отмечаем встречу многочисленными и разнообразными пивами, Гленливетом, и тушёным мясом, приготовленным Тао.

Ночью прохладно - около +2С. Лохматый и бородатый "товарищ по каюте" согревает помещение лучше печки.

* * *

С утра прогуливаю "товарища по каюте" около озера. В процессе прогулки ни дикая природа, ни соседи не пострадали - но семья оленей явно недовольна, и ждёт, когда же я приберу эрделя Юлика на короткий поводок или как-нибудь ещё сделаю его потише...

В процессе перемещения барахла из машины, в машину, и приготовления завтрака я обнаруживаю тёмное пятно на бревне под передним бампером. Пятно оказывается антифризом, протёкшим в щель между пластмассовым бачком и алюминиевым корпусом радиатора...

Может статься, мы ещё доживём до той поры, когда мастерство наших дальне-юго-восточных друзей превысит относительную стоимость их продуктов... А пока - "то, что они делают руками..." Заливаю бутылку гадости под названием "K-Seal" в расширительный бачок (того же ориентального происхождения) и надеюсь на лучшее.

Допиваем кофе, доедаем завтрак, распихиваем барахло по машинам, и мы готовы к новым приключениям.

Не то, чтобы у нас приключения были запланированы - но некоторые участники ни разу не видели озеро Моно, и почти все - заброшенный шахтёрский город Боди. Двадцать минут на север по шоссе 395 - и мы сворачиваем направо на шоссе 120 в сторону Туфов (South Tufa Beach).

По дороге Мэтт напоминает мне, что в нашей последней поездке я обещал ему сходить на кратер вулкана, и мы сворачиваем несколько раньше. На маленькой стоянке около подножия кратера - куча 12- и 15-пассажирских микроавтобусов... Уже нехорошо... Хуже, что все из этих автобусов собираются потом на South Tufa Beach - вот это вообще вилы.

Выбираем тропу на "Затычку" (кусок магмы, который застрял и остыл в жерле вулкана, остановив дальнейшее извержение) - тропа идёт заметно вверх, и поэтому на ней почти никого нет.

Гуляем между горами обсидиана (вулканического стекла), возвращаемся к машинам, и едем по грунтовке вниз - в надежде объехать по кривой парад микроавтобусов...

Не тут-то было...

Большая, просторная грунтовая стоянка около South Tufa Beach - зона военных действий между примерно двадцатью воюющими сторонами, за места на стоянке.

Чтобы Вы, читатель, имели правильное представление о ситуации - речь идёт о пустыне.

Мы случайно и без особых эмоций находим себе три места, и достаём из холодильника пиво. Молча наблюдаем за полу-истерикой какой-то дамы, отчитывающей бедных китайских студентов за наглую попытку ворваться на её законное место на стоянке. Китайцы до этого минуты две наблюдали за кретинскими попытками мужа истеричной дамы встать на место задом, и решили, что ему просто ничего не надо.

Перефразируя Булгакова - "обыкновенные люди… в общем, напоминают прежних… их только испортил вопрос о местах на стоянке."

Нам уже неохота идти смотреть на колонны из туфа. К тому же сейчас - почти полдень, далеко не самое фотогеничное время на Mono Lake. Мы сворачиваем на грунтовку около знака, обещающего всяческие напасти лишенцам без полноприводных машин. У нас они есть, поэтому нам - по барабану.

Гравий сменяется песком, потом песок становится глубже. Намного глубже.

Я останавливаюсь, помня о потенциальных проблемах с антифризом, и подключаю телефон к компьютеру двигателя. Температура остаётся в пределах от 79С до 89С, что бы я с Рендж Ровером не проделывал. Здорово.

Иногда песок перемежается полосами "лунной пыли", которая часто встречается в Great Basin (большой области в северной Неваде и Юте, и к которой относится озеро Моно). Из-под колёс поднимаются облака мельчайших частиц пыли, в которых скрываются машины моих подельников. Еду с открытыми окнами, и надеюсь, что ветер не дунет мне вслед.

Поднимаем облака пыли на протяжении примерно 30 километров, проезжаем мимо самых настоящих песчаных дюн, и украшаем машины свежими царапинами от кустов по обеим сторонам. Машинки Мэтта и Джордана жалко - но... кому сейчас легко?

Примерно через час возвращаемся на асфальт - на шоссе 167, километров на 8-10, до поворота Cottonwood Canyon Road. Отсюда до Боди - километров 15 грейдера. Смотрю в зеркало заднего вида - спор Мэтта и Джордана об отличии цвета их автомобилей полностью потерял смысл.

А вот и Боди!

Платим за въезд, бросаем машины на стоянке, и идём в прошлое.

Вроде бы, все уже "наелись" видами Боди.

Возвращаемся к нашим машинкам, достаём из холодильников пиво, и обсуждаем, что будем делать дальше. То ли из-за неверных воспоминаний, то ли из желания не ехать тем же путём, я решаю возвращаться на 395 другой дорогой (где меньше грейдера). Дорога оказывается намного длиннее, и по расстоянию, и по времени.

Время - около четырёх часов пополудни; мы обедаем - или полдничаем - в кафе в Ли Вайнинг. Еда - полный отстой. Пока собираемся, звоню в Keough Hot Springs - это такая комбинация из горячих источников и кемпинга - и явно они отсутствием мест для стоянки не страдают. Пока едем, останавливаемся зачем-то в Бишопе, приезжаем за полчаса до закрытия горячих источников. Бросаем всё и ныряем в 40-градусную воду. Вот она, жизнь.

Помимо бестолковых дел вроде мытья окон в машине, мы купили в Бишопе уголь для гриля и бутылку Remy Martin.

Находим себе самое большое и плоское место для стоянки, достаём и разжигаем гриль, и эрдель Юлик направляется прямо к соседям, чтобы полюбить их собачку раза в три меньше его. Некоторое время суетимся, пытаясь не дать бараньим рёбрам сгореть на углях и спасти соседскую собаку (и шансы Юлика стать членом Верховного Собачьего Суда). Предлагаю Юлику посидеть в машине - и он с радостью соглашается, и не пытается убежать, несмотря на открытый задний борт и дверь в машине.

С чавканьем поедаем бараньи рёбра и жареные сосиски, запивая их коньяком. Проводим пару часов ровным счётом ничего не делая и смотря на Млечный Путь над нашими головами.

Ночь на полтора километрах над уровнем моря значительно теплее, чем на трёх.

* * *

Утро понедельника - а мы-то не на работе! Не особенно торопясь, обсуждаем планы на день. Планов много, надо только не забыть 600 километров дороги домой...

Решено - мы едем вверх по Silver Canyon Road, на гребень хребта White Mountains, смотреть на "Древние Колючешишечные Сосны" (Ancient Bristlecone Pines). Мы с Мэттом и Тао уже там были - но в другой, значительно более доступной роще Шульмана, поэтому едем в Рощу Патриархов.

Где-то в ней есть древнейшее живое существо на планете - сосна, которой больше 4500 лет...

Дорога Silver Canyon Road - сама по себе одно из достопримечательностей восточной Сьерры Невады.

Почти на всех картах эта дорога выглядит почти прямой. На картах, однако, не всегда можно заметить, что за десять километров дорога набирает два километра высоты - это в среднем немного круче, чем 20-процентный подъём, но в действительности этот подъём распределён весьма неравномерно.

Сначала дорога неторопливо поднимается по дну оврага, пересекая ручей шесть или семь раз. В зависимости от сезона, ручей может быть довольно глубоким. В овраге живёт семья баранов-толсторогов, которых редко где можно увидеть без полевого бинокля - но здесь нам случалось их видеть метрах в шести от машины (в этот раз - не удалось).

Потом дорога приходит к месту, где начинаешь думать - что-то не так... Подниматься ещё высоко, а овраг уже кончается... Тут-то и начинается красота.

Отсюда и дальше - только понижайка. Грунтовый серпантин настолько крут и извилист, что он-то и выглядит прямой линией на картах. Повороты - ещё круче, с нулевой видимостью. Здесь очень не хочется разъезжаться с встречными машинами - которые, поднимаясь вверх, гарантированно увидишь только прямо перед собой.

Примерно по этой причине у меня нет фотографий с этой дороги...

Примерно в начале подъёма Рендж Ровер развивает у себя способность самостоятельно открывать верхнюю дверку багажника - сначала изредка, потом каждые метров сто. В какой-то момент мне это надоедает, и я пристёгиваю дверку стропой.

Около конца подъёма мы въезжаем в реденькую осиновую рощу - одно из немногих мест в Калифорнии, где есть какие-нибудь осенние цвета. Останавливаемся на площадке наверху, смотрим на Бишоп в двух километрах по вертикали от нас, и я иду фотографировать осинки.

На гребне горного хребта (чуть больше 3 километров над уровнем моря) намного холоднее, чем в долине. Мы сразу же достаём тёплую одежду, и холодное пиво пьётся с меньшим энтузиазмом.

Обратно - по коням, и в первый раз поворачиваем налево на White Mountain Road.

Дорога пересекает неглубокую седловину и переходит в серпантин прямо среди реликтовых сосен. Наверное, эти сосны - не такие старые, как те, что в "официальных" рощах, и поэтому не удостоились табличек или указателей. Чего там особенного, может, им даже пятисот лет ещё нет!

От конца Silver Canyon Road до поворота к Роще Патриархов - около 13 зубодробительных километров по каменистой дороге. После поворота дорога становится круче и уже, и заканчивается стоянкой. По сравнению с Рощей Шульмана, с огромным деревянным зданием Визитор-центра и асфальтированной стоянкой, эта - тихая и мирная.

Мы с Мэттом и Тао немедленно замечаем разницу между рощами.

Здесь - все деревья живые.

Мы неторопливо бредём по тропе - даже без особых уклонов, на высоте около 3800 метров каждый шаг заметен. Идём в основном молча, у Тао начинается головная боль.

Только эрделю Юлику всё по барабану. Он нарезает круги - как на пляже в Дель Маре. Наверняка у него где-то турбонаддув...

Деревья - замечательны. Огромные, с перекрученными стволами и ветвями, они видели все ветра, грозы и пожары последних нескольких тысяч лет.

Возвращаемся к машинам, раскочегариваем бутановую плитку, и она кипятит нам воду в чайнике со скоростью, сравнимой с темпами глобального потепления.

Доедаем закуски, допиваем чай, и отправляемся обратно в путь. По дороге встречаем пару субароводов, которые считают, что мы просто обязаны взобраться на 30-градусный склон возле дороги, чтобы дать им проехать. При том, что в каждом случае они, видя нас, спокойно проехали мимо отличной площадки для разъезда. Что-то с ними не так.

Одинокий койот перебегает дорогу, но останавливается, чтобы получше нас рассмотреть.

Мэтт придумывает какую-то причину заехать в Бишоп, так что вместо асфальта до Биг Пайн мы возвращаемся обратно к Silver Canyon Road, чтобы быстро потерять те же два километра высоты.

Моему Рендж Роверу явно не хватает передаточного отношения; торможение двигателем оставляет желать лучшего, и мне приходится спускаться на тормозах даже на первой пониженной передаче.

В долине, на гладком асфальте шоссе 395 нас снова встречает ветер, теперь уже не в корму, а совсем наоборот.

Просто, чтобы оставаться в пределах 90-100 километров в час, мне приходится давить на газ почти в пол.

Мэтт вызывается возглавить конвой, чтобы я мог держаться в его следе. Уже лучше, но "дорожка Кармана" за квадратным Геленом ощущается неслабо. Джордан перемещается на №2, и становится почти хорошо. Разница в расходе бензина (сильно не в мою пользу) значительно сокращается.

Уже в Бишопе я заметил занятное совпадение - как только я нажимаю тангетку КВ радиостанции, мотор как-то замирает. Первый раз я отметаю это как обычный Ленд-Роверовский глюк; второй - уже явное совпадение. На всякий случай я помалкиваю - но около Лоун Пайн мне приходит в голову чем-то важный ответ на разговор Мэтта и Джордана, и я немедленно пытаюсь его сообщить. В этот раз мотор просто глохнет начисто. Я по инерции выруливаю на обочину.

Отключаю всё, в том числе ненужный уже холодильник, от этого источника. Мотор заводится и поёт, как ни в чём не бывало. Ну... значит, так.

Останавливаемся метров через триста в парке в Лоун Пайн. Собака меня удивляет: при наличии прямо рядом замечательной лайки, пригодной для любви или просто так подраться, в десяти метрах от нас Юлик спокойно прыгает в машину и никуда больше не хочет. Неужели я его утомил?

Остаток поездки, как обычно, помнится плохо. Ехали быстро и шумно, потом было темно, потом я приехал...

Прямо после поездки мне удалось вовремя посмотреть на одометр.

За три дня мы проехали ровно тысячу миль, или примерно 1609 километров. Надеюсь, охота к перемене мест на некоторое время спадёт...

* * *